По делу о коррупции высших чиновников в погонах дал показания в качестве свидетеля третий фигурант, начальник тыла УМВД по Курганской области Сергей Мазко. Он рассказал суду, как он и его коллеги, некогда бывшие ему друзьями, брали взятки у коммерсантов. В ходе допроса защита достала козырь, приведший в замешательство не только свидетеля, но и прокуроров.

Свидетеля ввели в зал. Он встал напротив судьи. «Я готов отвечать на вопросы обвинения и суда. На вопросы защитников я отвечать отказываюсь в соответствии со статьей 51 Конституции РФ», – сразу же заявил Мазко суду.

Сергей Мазко свою вину в получении взяток признал полностью и заключил досудебное соглашение о сотрудничестве. Уголовное дело полицейского, обвиняемого в совершении 7 преступлений по ст. 290 УК РФ, выделено в отдельное производство и было направлено в суд еще в феврале текущего года. Он до сих пор не уволен из органов. На данный момент в отношении него избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

Госконтракт

Как по заученному, так и в свободном рассказе он изложил суду события, связанные с эпизодами получения взяток им и его коллегами. По его словам, в феврале 2012 года в МВД поступил титул на финансирование реконструкции госпиталя Медико-санитарной части МВД по улице Урицкого. Титул пришел на 156 млн рублей с финансированием на два года. В марте МСЧ объявила электронный аукцион, на который заявились два участника, среди которых была КСК (ООО «Курганская строительная компания).

Также он утверждал, что на ежедневном совещании по данному вопросу Алешкин дал распоряжение: КСК не должна победить в этом конкурсе. Но КСК выиграла аукцион. В начале июля МСЧ заключила контракт с компанией на реконструкцию госпиталя.

«В августе 2012 года Алешкин пригласил к себе в кабинет и сказал: «Понятно, что работы идут и от этого подрядчика мы никуда не денемся. Нужно с ним решить вопрос, поговорить об откатах». Сказал, что нужно организовать встречу на объекте».

Что касается встречи на самом объекте, в госпитале, в конце августа, то показания Мазко немного разнились с показаниями другого свидетеля обвинения, Обласова.

«Я приехал на служебной машине. Там уже были Обласов (гендиректор ООО «Курганская строительная компания». – Прим.), начальник МСЧ, его заместитель и другие, – вспоминал он. – Через 5 минут подъехал Алешкин. В какой-то момент мы остались в стороне, а Алешкин с Обласовым пошли вокруг карьера. Я не слышал, о чем они говорили. Когда они вернулись, мы остались втроем. Когда шли к машинам вдвоем с Алешкиным, он мне сказал, что Обласов почти готов к взаимодействию и к откату, но нужно еще раз встретиться, посмотреть его базу и обсудить детали».

Сообщил суду Мазко и о встрече полицейских в офисе директора КСК Сергея Обласова.

«Алешкин сказал: «Все мы взрослые люди и поняли, зачем собрались. Еще раз хотим услышать от Сергея Сергеевича готовность сотрудничать и выплачивать откат». Обласов: «Хорошо. Я готов», – продолжил свидетель. – Алешкин показал на меня, сказав, что со мной нужно остаться и обсудить все детали. Мы оставили сотовые телефоны в кабинете Обласова, перешли в другой кабинет и начали писать на листке формата А4 проценты отката. Сошлись на 5,5% от стоимости строительно-монтажных работ и 25% от контракта строительного контроля. После этого мы листки сожгли. На очередном совещании у Алешкина я на стикере написал проценты. Он сказал: «Хорошо. Будем тогда работать».

Бильярдная

«Где-то через неделю Алешкин, Шевелев и я находились в бильярдной. Алешкин дал понять, что Шевелев в курсе. Понял, что Шевелев тоже в доле. Я рассказал, как прошли переговоры. Пояснил: нужен человек для передачи денег. Шевелев сказал, что у него есть человек, которого не знают в УМВД, и он может все организовать. Получил распоряжение от Алешкина, что в знак добрых отношений с Обласовым нужно от него потребовать первую сумму отката. Он назвал сумму в размере 2 миллионов 100 тысяч рублей.

Я встретился с Обласовым возле Некрасовского рынка. Сел к нему в машину и написал на листке бумаги сумму. Он сказал: «Хорошо». Я отдал телефон Обласова Алешкину. Что деньги переданы, понял через дней пять. Шевелев пришел ко мне в кабинет и сказал: «Пойдем выйдем». На втором этаже в туалете он передал мне сверток со словами «Это твоя доля». Там оказалось 200 тысяч рублей. Как были распределены другие деньги, я не знаю, поскольку это никогда не обсуждали», – заключил он.

Подтвердил свидетель и передачу второй взятки в марте – апреле 2013 года, когда строительство госпиталя шло полным ходом.

«На очередном совещании Алешкин сказал мне, что нужно отработать вторую сумму, так как год Обласову закрыли и он получил порядка 70 миллионов рублей. Нужно было у него забрать 2 миллиона 100 тысяч рублей. Я созвонился с Обласовым и договорился о встрече, на которой высказал пожелание руководства. Он оставил телефон не свой, а другого человека: «Он будет передавать деньги. Звоните ему». Я передал его телефон Алешкину», – пояснил Мазко. Более свидетель ничего не сообщил по данному эпизоду.

Госпиталь: последние откаты

«В феврале 2014 года на совещании Алешкин дал команду, что нужно закрывать долг по контракту. Всю бухгалтерию, как я понял, вел Обласов. Когда мы с ним встретились, он мне сказал, что осталось 2 миллиона 900 тысяч рублей. По отработанному варианту дал телефон человека, который должен был передать деньги. О том, что деньги переданы, я узнал, когда Шевелев где-то на улице мне отдал 300 тысяч рублей.

В марте 2014 года произошла следующая передача. Алешкин сказал, что с Обласовым нужно закрыть тему по облицовке старого здания госпиталя. Алешкин просил отработать по такой же схеме, как и с госпиталем. В мае, перед отпуском, Алешкин сказал, что нужны эти деньги. Я спросил, нужен ли человек для передачи. Он ответил: обратись к Шевелеву, у него есть такой человек. Тот дал телефон Ивана Костенко. Созвонился с ним. Он забрал и привез мне деньги – 250 тысяч рублей. Я занес их в кабинет Алешкину. Он отдал мне 40 тысяч рублей на проведение коллегии».

Изоляторы

«Алешкину 3 сентября нужно было срочно отправляться на учебу. Ему необходимы были деньги. Он сказал мне обратиться к Обласову и взять деньги у него в счет будущих откатов за контракт по строительству изолятора временного содержания в Шумихе. В 2013 году наше управление объявило аукцион на строительство трех ИВС в Шумихе, Петухово и Кургане. Алешкин дал указание, чтобы один из контрактов выиграл Обласов, потому что он нормально сотрудничает с нами и дает откаты.

Алешкин улетел, оставив номер своей банковской карты. Я встретил Обласова на улице и провел к себе в кабинет. Когда остались с ним один на один, я передал распоряжение руководства. Он согласился», – рассказал свидетель.

Мазко попросил одного из сотрудников полиции, которого не посвящали в происходящее, забрать под видом документов деньги у посредника Обласова. Сотрудник привез коробку из-под видеорегистратора, в которой было 100 тысяч рублей.

«На следующий день отдал ему номер карты Алешкина и попросил перечислить на нее деньги. Позже созванивался с Алешкиным. Он сказал мне, что получил деньги», – продолжал свидетель.

«Не отрицаю факт зачисления на мой счет 100 тысяч рублей, – пояснил суду Андрей Алешкин. – Мы находились с Мазко в приятельских отношениях. Он утаил наши семейные встречи, что мой сын приходил в гости к его сыну. Я уезжал на 4 месяца. Нужны были деньги, и я попросил у него взаймы. А то, что эта сумма была добыта таким путем, – это для меня откровение». Сергей Мазко не подтвердил версию подсудимого, заявив, что деньги в долг Алешкину не давал.

Взятки от клининговой компании

Рассказал Мазко и о получении взятки от директора ООО «Регион-ресурс» Вадима Паталахи. Его компания оказывала клининговые услуги по уборке помещений в зданиях УМВД и прилегающих территорий.

«МВД заключило контракт с клининговой компанией на первое полугодие 2013 года. Алешкин мне сказал, чтобы с «Регион-ресурсом» переговоры велись по той же схеме, что и с Обласовым. Паталаха согласился при условии, что мы поможем ему выиграть следующий контракт», – уточнил свидетель.

Бизнесмен сам предложил план действий. Он попросил разместить аукцион не на площадке Сбербанка, как обычно делает МВД, а на площадке Росэлторга, так как на ней мало кто регистрировался из-за сложности.

«Я об этом Алешкину доложил, потому что без его указания не мог поменять площадку. Алешкин дал положительный ответ. Начальнику маркетингового отделения дал указание разместить заказ на площадке Росэлторга. Паталаха выиграл конкурс. 30 декабря 2013 года Паталаха приехал в кабинет, чтобы поздравить с Новым годом, вручил коробку конфет. Там было 450 тысяч рублей. Отдал Алешкину. Как он распорядился ими, я не знаю», – заключил он.

Допрос

Прокурор Алексей Киселев задал вопрос, почему изначально Мазко требовал 10% от Обласова. Неожиданный ответ рассмешил слушателей и участников заседания. Как оказалось, пособием для полицейского по определению процента отката стали телепередачи.

– 10% – это общепринятое. Это ни для кого не секрет. По телевидению все передачи показывают. Смотришь про судебные заседания… С начальником я не обсуждал процент, – ответил свидетель.

– Обласов написал вам, как передавать деньги?

– Только наличными, потому что по картам все прослеживается.

На вопросы защитников Сергей Мазко отвечал неохотно и неуверенно. Он часто пользовался фразами «Это касается меня лично, так как это может ухудшить мое положение», «Я отказываюсь отвечать» или «Я воспользуюсь статьей 51 Конституции РФ».

Адвокаты просили полицейского объяснить, приобретал ли он дорогостоящую квартиру, а также происхождение 100 тысяч долларов. Однако суд снял вопросы, так как они не относятся к делу.

– Каким образом Алешкин мог повлиять на расторжение контракта? Что конкретно он мог сделать?

– Статья 51-я.

– Имел ли Алешкин возможность применять штрафные санкции?

– Неизвестно.

– Знакомы с порядком расторжения госконтракта?

– Не буду отвечать. Этот вопрос касается меня лично.

– Ответьте, – сказал судья.

– Это возможно по согласию сторон или по решению суда.

– В вашем присутствии передавали Алешкину деньги?

– Нет.

– Вы пояснили, что не присутствовали при разговоре Обласова и Алешкина в госпитале. А Обласов в суде сказал, что вы присутствовали при этом разговоре.

– Алешкин и Обласов отдалялись, их не было минут 5. Когда они подошли, я дал понять Обласову, что я в курсе.

– В письменном виде давал указание Алешкин поменять площадку?

– Статья 51-я.

– Алешкин мог повлиять на расторжение контракта с Паталахой?

– Мог.

– Как?

– Статья 51-я.

– Как вы из моей речи поняли, что должны работать с «Регион-ресурсом»? – спросил Алешкин.

– Статья 51-я.

– В вашем присутствии Шевелев высказывал требование о передаче денег в бане? – спросил адвокат Станкевич.

– Шевелев спросил: «У тебя все нормально? Мы сотрудничаем?» Я не помню, был ли разговор про деньги.

– Шевелев как в бане оказался?

– Как-то оказался. Не помню.

– Показания свои меняли?

– Когда не признавал вину и говорил, что не брал взятки. Потом дал признательные показания. На этих показаниях настаиваю.

– Откуда появилась версия покровительства?

– Статья 51-я.

Козырь в рукаве защиты

После длительного допроса, который продлился почти все вторую половину рабочего дня, защита вытащила из-за пазухи документ, вызвавший интерес. Адвокат Шевелева Станкевич попросил суд исследовать копию протокола дополнительного допроса Сергея Мазко 10 сентября 2015 года следователем Панкратьевым. «Копия предоставлена судом при продлении срока содержания под стражей моего подзащитного. Копия зафиксирована и запротоколирована на судебном заседании. В материалах дела его нет. Прошу приобщить протокол», – сказал Станкевич.

Представители прокуратуры возразили, так как им неизвестно происхождение протокола.

«Протокол необходим, – заявил Станкевич. – Налицо фальсификация дела органами предварительного следствия. Имеется подмена протокола, произведенного 10-го числа, на протокол 11-го числа. Печатный текст совпадает почти полностью, но не совпадают проценты и суммы. Следствие подгоняло суммы в протоколе 11-го числа под показания Обласова. В связи с чем и была произведена фальсификация документов. Это прямое доказательство слов моего подзащитного о заказном характере дела спецслужбами».

Выслушав стороны, судья принял решение о приобщении к делу копии протокола. Показали документ Сергею Мазко.

– Ваша подпись в протоколе?

– Я смотреть не буду.

– Был допрос в этот день?

– Я воспользуюсь 51-й статьей.

– Вы давали такие показания 10 сентября? – спросил уже судья.

– Ваша честь, я 11 сентября давал показания. Это копия документа. Я оригинала не видел, поэтому не могу утверждать, что этот документ я подписывал.

– Факт допроса 10 сентября, в день заключения досудебного соглашения, исключаете? – спросил Станкевич.

– Помню, что в сентябре допрос был. От 11-го есть протокол, и я на нем настаиваю, а 10-го – не помню.

– Имело место быть? Это ваша подпись в документе? – повторно спросил судья.

– Ну, похоже. Но это же копия документа. Там все расплывчато.

– Имело место быть, что вас допрашивали два дня подряд, 10-11 сентября?

– 51-я статья.

Этот же вопрос задал судья.

– Я не помню.

Защита ходатайствовала о запросе подлинника протокола допроса от 10 сентября 2015 года у следователя Панкратьева. А также адвокаты потребовали направить запрос в следственный изолятор, чтобы узнать, конвоировали ли Мазко 10 и 11 сентября 2015 года в Следственный комитет из СИЗО.

«Мы ходатайствуем и о просмотре видео допроса 11 сентября. На нем видно, как следователь поворачивает монитор при допросе, а Мазко с монитора без запинки зачитывает протокол», – добавил адвокат Станкевич.

Судья удовлетворил ходатайства защиты. Допрос Сергея Мазко продолжится.

Поддержать редакцию